КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1939-1945 (ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ, СОБЫТИЯ, ДАТЫ)

 Подготовка к нападению на СССР Германия была начата с разработки плана «Барбаросса», который 18 декабря 1940 года утвердил А.Гитлер. Проведение операции против Советского Союза было рассчитано на 3-4 месяца. По этому же плану «немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией победить путем быстротечной военной операции Советскую Россию». Части Красной Армии, находящиеся в западной части СССР, должны были быть уничтожены «смелыми операциями с глубоким продвижением танковых частей». «Конечной целью операции является отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск - Волга. Таким образом, в случае необходимости остающаяся у России последняя промышленная область на Урале сможет быть парализована с помощью авиации».

Для выполнения этой задачи было привлечено 153 немецких дивизии (из них 19 танковых и 14 моторизованных) и 37 дивизий союзников Германии (Финляндии, Румынии и Венгрии). Всего 190 дивизий. Общая их численность составляла более 5,5 млн. человек, в их составе было 48.200 орудий и минометов, 4.260 танков, 4.980 самолетов. ВМФ Германии, предназначенный для борьбы против Советского Союза состоял из 217 боевых кораблей основных классов, в том числе 161 подводной лодки.

Этим силам противостояли войска западных пограничных военных округов в составе 170 дивизий, из которых 103 были стрелковые, 40 - танковые, 20 - моторизованные, 7 - кавалерийские и 2 бригады инженерных войск и войск связи.

 

* * *

 

Общей задачей наступавших немецких войск в начале Великой Отечественной войны был захват всей территории СССР от западной границы до Москвы к сентябрю 1941 года, а также уничтожение или пленение советских войск, сражавшихся на этой территории.

Если первая часть этой задачи, хотя и ценой гораздо больших потерь, чем предполагалось германским командованием, была за первые две недели боев осуществлена достаточно удовлетворительно согласно германскому плану, то вторая часть, за исключением успехов группы армий «Центр», не была решена, ибо группе армий «Юг» и группе армий «Север» не удалось уничтожить советские войска, окружив или навязав им решительное сражение, ни за первые две недели боев, ни, в сущности, за весь период до осени 1941 года. Эти широкие фланговые группы просто гнали советские войска перед собой, не решая главной стратегической задачи. И в этом, при всем катастрофическом положении советских войск, заключался проблеск надежды на поворот в войне, поскольку для специалистов стало ясно, что верховное советское командование разгадало германский план и сумело в невероятно трудных условиях непрерывного отступления противопоставить германскому напору правильную тактику.

Самым тяжелым для советских войск было положение на главном (в военном и политическом отношениях) направлении фронта Минск - Смоленск - Москва, куда устремилась ударная сила группы «Центр».

В ходе сражения в Белоруссии, вначале за Белосток, затем за Минск, группа «Центр» добилась решающей победы уже к началу июля, уничтожив основную массу советских войск, действовавших на этом направлении (помимо убитых и раненых, в плен было захвачено 300 тыс. человек, 3 тыс. танков, 2 тыс. артиллерийских орудий).

Достигнув к 4 июля верховьев Днепра и Западной Двины на линии Рогачев - Могилев - Орша - Витебск, группа «Центр» уже с 11-13 июля прорвала фронт южнее Могилева и 16 июля овладела Смоленском, создав при этом два «котла» и продвинувшись на линию Великие Луки - Смоленск - течение р. Сож. К 5 августа «котлы» были «очищены» и немецкие войска захватили в плен еще 350 тыс. человек и свыше 3 тыс. танков. Кроме того, в районе Гомеля немецкие войска захватили в окружении 80 тыс. человек и 1400 танков. Эта дополнительная операция была завершена к 29 августа.

Таким образом, только на центральном направлении фронта немцы захватили в плен 730 тыс. солдат РККА, а также 7,5 тыс. танков, то есть совершенно вывели из строя за полтора - два месяца, считая с убитыми и ранеными, почти полуторамиллионную армию и половину танков, находившихся на фронтах.

Все попытки советского командования и сражавшихся войск отбить Смоленск не дали результата и привели к колоссальным новым потерям убитыми и ранеными. Все же героическими усилиями советских частей и ополчения путь для германской армии на Москву был заслонен на рубежах восточнее Смоленска, и немцы временно, до 10 сентября, вынуждены были перейти на центральном направлении к обороне.

Наступление германской армии на двух других направлениях - Северном и Южном - развивалось хотя и успешно, но не столь ошеломляюще стремительно, как на Смоленск.

Благодаря глубокому эшелонированию обороны Красной Армии на участке от границы с Восточной Пруссией до Прибалтики бои при отступлении советских войск носили здесь более ожесточенный характер, и хотя немцы уже к 26 июня выиграли крупное танковое сражение у Каунаса, им нигде не удалось окружить и уничтожить основные силы советских войск, оборонявших этот участок. Кроме того, как только к 3 июля Прибалтика с ее образцовой дорожной сетью была захвачена, темп наступления германской армии существенно снизился, едва войска группы «Север» вышли на рубеж р. Великой, в озерно-болотистый район Псковщины и Новгородчины. Тем не менее для группы «Север» открылся путь на Ленинград и Кронштадт с задачей войти во взаимодействие с наступавшими на Ленинград с северо-запада финскими войсками. (см. Битва за Ленинград 1941-44 годов)

Самым обширным по площади и протяженности фронта был юго-западный театр военных действий, где наступала группа армий «Юг». Обстановка здесь складывалась очень неоднородной. В то время как южный фланг по рекам Пруту и Днестру практически оставался на постоянных рубежах, сдерживая рвущегося вперед противника, на центральном направлении этого фронта немецкие войска уже в начале июля захватили стратегически важный участок Луцк - Дубно - Ровно и устремились в направлении Острог - Житомир. В связи с этим советское главнокомандование приказало еще 30 июня отвести войска на рубежи старой государственной границы, где следовало организовать оборону, к 9 июля 1941 года. Тем не менее, войска опоздали с отходом, и танковые части германской армии уже 8 июля заняли Бердичев, а 9 июля - Житомир. Создалась угроза глубокого охвата армий центра и левого крыла этого фронта, оказавшихся в тылу танковых частей германской армии. Однако наступление немцев было здесь временно приостановлено из-за начавшихся сильных затяжных дождей. Зато на участке р. Збруч - Могилев-Подольский немцы начали наступление на Винницу и в районе течения Южного Буга, создав к началу августа большой «котел» для советских войск в районе Умани (в плен было захвачено 100 тыс. человек, 300 танков, 800 артиллерийских орудий). Это вызвало также отступление советских войск в районе Молдавии, где они успешно противостояли румынской армии, но вынуждены были отойти за Южный Буг, опасаясь угрозы полного окружения. Одесса, где остался гарнизон, окруженная 10 августа румынскими войсками, продержалась до 16 октября 1941 года. (см. Оборона Одессы 1941 года)

Между тем в районе западнее Киева и по всей дуге Днепра, выгнутого на запад от Киева до Кременчуга, сосредоточились значительные силы Красной Армии, намеревавшейся защищать Киев и удерживать оборону на последнем удобном рубеже - среднем течении Днепра.

Это побудило А.Гитлера в двух директивах 19 и 21 августа резко изменить весь план войны на Восточном фронте, отменив наступление на Москву и отдав приоритет немедленному захвату всей Украины и Донецкого бассейна, с тем чтобы воспользоваться урожаем и ресурсами угольных и железорудных бассейнов. Для этого часть сил группировки «Центр» была направлена на юг, из района Новозыбкова. (см. Киевская операция 1941 года)

 

* * *

 

Только выиграв битву под Киевом, А.Гитлер вновь обратился к плану захвата Москвы, но время было упущено: начать наступление в сентябре не удалось и оно было передвинуто на начало октября.

Тем временем, деморализовав полностью советские войска на Украине, немцы, не давая им времени опомниться и подтянуть новые резервы Красной Армии, уже 20 сентября продолжали наступление на восток, захватив Днепропетровск, Запорожье и выйдя в середине октября к Харькову, Северскому Донцу, Белгороду и Курску на севере и 20 октября к Таганрогу на юге. Однако начались сильные осенние дожди, и танковые части, утопавшие в грязи, вынуждены были либо остановиться, либо продвигаться слишком медленно. Только к 20 ноября немцы овладели Ростовом-на-Дону, но уже 29 ноября были выбиты оттуда советским контрнаступлением (см. Ростовская наступательная операция 1941 года). С конца ноября 1941 года инициатива на южном участке советско-германского фронта перешла к советским войскам.

Тогда же, с первых дней октября, разгорелась борьба на Московском направлении, достигшая кульминации к середине ноября. (см. Битва под Москвой 1941-42 годов)

 

* * *

 

Несмотря на большие потери в людях (почти 500 тыс. убитых) и в танках (50% машин и личного состава), немецкое командование продолжало непрерывно увеличивать количество войск на советско-германском фронте. Так, в период с 22 июня по 9 июля на фронт к первоначально развернутым 169 дивизиям прибыло и вступило в действие 16 совершенно свежих дивизий из резерва ГК и из стран-сателлитов. К 10 июля немцы имели на фронте уже 185 дивизий полного комплекта. За период с середины июля до сентября было введено еще 24 дивизии из РГК и 17 дивизий стран-сателлитов. К середине сентября на советско-германском фронте противник располагал 207 действующими полностью укомплектованными дивизиями. Таким образом, к началу октября 1941 года наступательный порыв германской армии хотя и несколько ослаб по сравнению с июльско-августовским, но отнюдь еще не был сбит, тем более что германское командование все еще изыскивало возможность направлять на фронт свежие части.

Что касается советских войск, то задержка немцев на два месяца у Смоленска дала возможность советскому командованию создать глубокоэшелонированную оборону на дальних подступах к Москве. Несмотря на спешный и импровизированный характер этих укреплений, они все же сыграли роль пусть даже временных препятствий.

 

* * *

 

Вторым участком советско-германского фронта (первый – под Москвой), на котором в ноябре-декабре 1941 года было предпринято контрнаступление Красной Армии, было тихвинское направление. (см. Тихвинская наступательная операция 1941 года)

Транспортные ВВС доставляли в Ленинград продукты по воздуху, но это не могло облегчить обстановки, ибо объемы воздушных грузов могли быть не более одной пятой доставляемых железной дорогой и водным транспортом. Таким образом, тихвинское наступление было необходимейшей и важнейшей операцией и оно должно было быть только успешным. Проложенная по льду Ладожского озера временная автодорога - так называемая «Дорога жизни» - повышала заинтересованность противника к вторжению в Ленинград по льду Финского залива. Вот почему с тихвинским наступлением необходимо было спешить, а с другой стороны, требовалась тщательная, до конца продуманная и всем обеспеченная подготовка.

Третьим направлением, на котором советские войска предприняли контрнаступление в конце 1941 года, был район Керченского полуострова, где с 25 декабря была предпринята операция по высадке десанта (см. Керченско-Феодосийская десантная операция 1941-42 годов), задачей которого было облегчить положение Севастополя (см. Оборона Севастополя 1941-42 годов), вынужденного отражать уже второе наступление немецкой армии и оказавшегося совершенно изолированным.

Три вышеуказанных изолированных участка контрнаступления советских войск в декабре 1941 года (Москва, Тихвин и Керченский полуостров) чрезвычайно обеспокоили германское командование. Войска получили строгий приказ о недопустимости никаких отступлений и о необходимости любыми средствами удерживать стабильность фронта.

В этих условиях советское главнокомандование приняло решение развернуть в начале 1942 года всеобщее контрнаступление по всему фронту, чтобы не давать противнику передышки и помешать всем мерам немцев по стабилизации фронта.

Это общее наступление развернулось на линии протяженностью в 1100 км, и в нем приняло участие девять фронтов. Основными направлениями этого зимнего общего наступления 1942 года стали Ржевско-Вяземская операция 1942 года, Любаньская операция 1942 года, Демянская операция 1942 года, а также Барвенково-Лозовская операция 1942 года. Главный итогом наступления советских войск на северо-западе состоял в том, что противник не смог организовать новое наступление на Ленинград, так как его войска оказались скованы у Любани и Демянска. Единственным тактическим результатом на юго-западном участке фронта было то, что противник для сохранения своего положения вынужден был перебросить под Барвенково шесть дивизий из Франции, Румынии и Югославии, а затем в конце апреля 1942 года еще пять дивизий из Германии и Венгрии для полной стабилизации своего положения. Кроме того, немецкое командование, обеспокоенное сохранением советскими частями стабильности фронта, отказалось от наступательных операций на других соседних направлениях.

Зимнее наступление января - марта 1942 года было первым организованным Ставкой единым наступательным движением советских войск после почти более чем полугодового непрерывного отступления, и именно в этом было его основное военное, моральное и политическое значение. К тому же, в ходе него немецкой армии были нанесены серьезные потери в людской силе, подорван в известной мере тот дух ее превосходства, который до тех пор даже в тяжелых ситуациях цементировал германскую армию как якобы непреодолимую военную силу.

 

* * *

 

Еще в период зимнего наступления 1941-42 годов, предпринятого советскими войсками, немецкое командование стало разрабатывать план летней кампании 1942 года. Немцам было ясно, что необходимо так организовать сильное наступление, причем в ограниченный период времени, чтобы решить основные оперативные задачи этой кампании до наступления зимы. Поскольку немецкое командование не сомневалось, что и с советской стороны также попытаются использовать лето для наступательных операций, то возникал вопрос, стоит ли ждать русского наступления, чтобы затем перейти в контрнаступление, или же следует упредить советское командование и начать как можно раньше общее наступление самим. В связи с этим, однако, возникал ряд трудных вопросов: во-первых, где установить направление главного удара и откуда может последовать главный удар советской стороны; во-вторых, прежде чем предпринимать наступление на Восточном фронте, необходимо было улучшить на нем общую оперативную обстановку, что означало ликвидацию всех тех изгибов фронта, его выступов и даже разрывов и анклавов, которые возникли в результате зимнего наступления Красной Армии и чрезвычайно затрудняли четкие и регулярные действия германских войск. Так, например, надо было выпрямить линию фронта в районе р. Волхов и на изюм-барвенковском направлении, выбить советские войска из Крыма (с Керченского полуострова и Севастополя), деблокировать 100-тысячную немецкую группировку, попавшую в «мешок» у Демянска и г. Холм.

Только после всей этой предварительной подготовки германское командование решило избрать направление главного удара, сконцентрировав на нем все танковые и механизированные дивизии, в то время как на других участках поставить перед войсками задачу жесткой, стабильной обороны, и тем самым не только сковать на них значительные силы советских войск, но и дать собственным войскам необходимую передышку.

Решая вопрос о том, где избрать направление главного удара (Москва, Украина или Кавказ), А.Гитлер выбрал юг. Южная Украина, Новороссия и Кавказ должны были дать немецкой армии продовольствие и промышленно-энергетическое сырье (уголь, нефть, железную руду); кроме того, степные, открытые пространства этого района и его теплый климат с длинным летом и сухой осенью должны были облегчить действия немецких войск, страдавших в северной и центральной России от бездорожья, дождей и затруднявшей движение механизированных частей лесо-болотистой местности.

Определив для наступления участок группы армий «Юг», фронт которых простирался от Таганрога до Курска, восточнее Харькова и Белгорода, германское верховное командование начало с «наведения порядка» именно на этом участке.

Прежде всего было обращено внимание на Крым, где советские войска сковывали 11-ю немецкую армию и где, кроме Севастопольского гарнизона, было сосредоточено на небольшом пространстве у Керчи 17 стрелковых дивизий, 3 стрелковые бригады и 4 танковые бригады. Поставив своей задачей ликвидацию этого скопления советских войск, гитлеровское командование, кроме высвобождения своей армии (5 дивизий), лишало еще и советскую армию четырех-пяти армейских соединений, т.е. в сумме ликвидировало бы группировку, эквивалентную целому фронту. Ради такого успеха германское командование начало наступление 8 мая и в течение двух месяцев, до 1 июля 1942 года, вело интенсивные бои на уничтожение Крымской группировки, создав для этого двойное превосходство в воздухе и применяя в боях за населенные пункты тяжелую осадную артиллерию калибра 615 и 630 мм, особенно при штурме Севастополя. В результате советские войска потерпели тяжелое поражение: всего в Крыму немцами было захвачено в плен 250 тыс. человек, 1755 орудий, 280 танков, 464 самолета. 1 июля 1942 года Севастополь был фактически взят и разрушен.

Еще до катастрофы в Крыму, 12 мая, советские войска под командованием маршала Тимошенко перешли в наступление из Изюм-Барвенковского выступа в направлении Харькова с юга. (см. Харьковская операция 1942 года)

Таким образом, в результате двух быстро осуществленных операций за май – июнь 1942 года в Крыму и у Изюма немецкое командование добилось огромных успехов, практически выведя из строя почти полмиллиона советских войск и нанеся Красной Армии значительный материально-технический урон.

Считая, что для пополнения такого масштаба людских потерь советская армия не располагает в ближайшее время возможностями резерва, германское верховное командование окончательно утвердило план «великого летнего наступления», полностью надеясь на верность и своих расчетов, и на несомненность успеха при столь благоприятно сложившихся обстоятельствах.

«Великое наступление» началось 28 июня 1942 года. Накануне его А.Гитлер переместил свою Ставку ближе к войскам, под Винницу. Сюда же переехали из Восточной Пруссии и штабы ОКВ и ОКХ, а также главное командование ВВС.

Наступавшая группа армий «Юг» была разделена на две части: южное крыло «А» - во главе с фельдмаршалом Листом, и северное крыло «Б» - во главе с фельдмаршалом Ф. фон Боком. В резерве этого фронта находились четыре-пять армий из войск сателлитов (две румынские армии, одна итальянская, одна венгерская, части словацких и хорватских войск). Каждой группе (крылу) фронта была придана одна танковая армия как главная и авангардная ударная сила, после действия которой должны были вступать в бой полевые армии. Задача фронта состояла в том, чтобы, прорвав советскую оборону, достичь Дона на всем его среднем и нижнем течении, после чего будут поставлены дальнейшие цели наступления.

Немецкое наступление развивалось точно по плану. Фронт советских войск был прорван в назначенное время: 5 июля был взят Воронеж, к 10 июля немецкие войска вышли к Дону, к концу июля достигли района Калача, заняли весь фронт на участке между Новочеркасском и станицей Цимлянской. Одновременно войска южного крыла «А» к 24 июля начали выход к нижнему течению Дона, а 27 июля захватили Ростов-на-Дону.

Начиная с конца июля 1942 года два крыла группы армий «Юг» фактически стали полностью самостоятельными оперативными единицами и начали осуществлять совершенно различные задачи. Различной была и обстановка и реакция советских войск в районе их действия. (см. Битва за Кавказ 1942-43 годов)

К осени 1942 года основные сражения между германской и советской армией все более и более стали обозначаться в районе, где Дон близко подходил к Волге и где ключевым транспортным узлом, связывавшим центр России с югом и востоком, оставался Сталинград - единственная прямая дорога из Москвы на Каспий и Кавказ, после того как путь через Кубань и Черноморское побережье оказался потерянным и блокированным.

Увлеченные первоначальными успехами продвижения на Кавказ в начале августа 1942 года, гитлеровские полководцы, считая главной целью захват майкопской и грозненской нефти, упустили из виду важнейшее стратегическое положение Сталинграда. Поэтому, форсировав в конце июля Дон в районе Цимлянской, они не повернули оттуда войска для охвата Сталинграда и вернулись к этому плану лишь месяц спустя, в конце августа, когда им удалось форсировать Дон в районе Калача. Однако время было уже упущено. За этот месяц восточнее Сталинграда советским командованием создавался резервный заслон.

Другим существенным упущением немцев было то, что они использовали в составе группы армий «Б», действовавшей в излучине Дона, румынские, венгерские и итальянские части с целью приучить их к обстановке боев против советских войск. Однако, как только советские войска перешли к жестким оборонительным боям и приостановили свой отход, немцы увидели, что в случае более сильного советского нажима войска сателлитов не выдержат и такой фронт развалится. Это заставило немцев, ранее, чем они это могли и планировали, вводить в действие свои собственные войска. Так, постепенно, исподволь, таяли немецкие резервы.

Между тем остановка с 17-19 августа немецкого продвижения на Кавказе, крах расчетов воспользоваться майкопской нефтью (промыслы были разрушены советскими войсками еще до подхода германских частей) выдвинули на первый план задачу овладения Сталинградом как важнейшим центром, через который советская армия и страна получали хлеб, продовольствие и топливо.

Именно с середины августа начинается крайне ожесточенная трехмесячная борьба за Сталинград, превратившаяся к осени в решающую битву всей Великой Отечественной войны. (см. Сталинградская битва 1942-43 годов)

В то время как на южной половине советско-германского фронта, от Воронежа до Крыма и Кавказа, развертывалось широкое наступление германской армии и шли ожесточенные бои за жизненно важные стратегические и сырьевые регионы Советского Союза, на северном участке фронта, от Ленинграда до Воронежа, германское военное командование старалось сохранять относительную стабильность, с тем чтобы иметь возможность делать переброски войск и техники, производить замену изнуренных частей, совершая широкие свободные маневры вдоль всего советско-германского фронта. Такая тактика давала преимущества германской армии, но сковывала значительные силы Красной Армии, которая не могла ослабить фронт, проходивший всего в 140-150 км от Москвы и державший Ленинград в кольце блокады. Вот почему А.Гитлер решительно отклонил предложения своих генералов даже о выравнивании линий фронта на этой его половине. Советское ВГК решило поэтому не дать немцам экономить таким путем довольно значительные силы и стало осуществлять на отдельных отрезках фронта ограниченные, но наступательные операции.

С июля по сентябрь войска Северо-Западного фронта трижды переходили в наступление против так называемой Демянской группировки немцев. Хотя эти операции не имели прямых успехов, они связали значительные силы германской армии и, главное, ее транспортную авиацию, столь необходимую немцам под Сталинградом.

Упорные бои развернулись в августе 1942 года и на Волховском направлении, где немцам в конце концов удалось ликвидировать советский плацдарм на левом берегу Волхова.

Однако бои на этом направлении создавали постоянную угрозу немецким войскам, блокировавшим Ленинград, и помогли соседнему Ленинградскому фронту прорвать узкую горловину немецкого кольца вокруг Ленинграда у Шлиссельбурга и временно восстановить связь с Ленинградом по суше.

Для ликвидации прорыва германское командование перебросило под Ленинград из Крыма освободившуюся там 11-ю армию фельдмаршала Э. фон Манштейна, которая, однако, практически была уничтожена в боях за «горловину». Только такой ценой немцам удалось ликвидировать коридор советских войск к Ленинграду и к началу октября 1942 года вновь замкнуть кольцо блокады.

Чрезвычайно тяжелые бои развернулись с начали июля 1942 года и на центральном участке советско-германского фронта, где советские войска наносили удары на брянском, сычевском и особенно на ржевском направлении, где им удалось прорвать оборону немцев, выйти к железной дороге Ржев - Вязьма и создать угрозу окружения Ржевской группировки противника с юга. Для ликвидации прорыва немецкое командование было вынуждено перебросить под Ржев и Сычевку 12 дивизий резерва, пойдя на этот шаг в самый разгар боев под Сталинградом, что свидетельствовало о крайне опасном положении немецких войск.

Наконец, с 6 по 17 августа и в середине сентября советские войска дважды наносили противнику сильные удары под Воронежем, форсировав Дон и захватив плацдармы у Коротояка и Сторожевого, а к 5 октября, форсировав р. Воронеж и завязав бои на юго-западной и южной окраинах Воронежа. Это заставило немецкое командование группы армий «Б» перебросить под Воронеж из резерва пять дивизий - одну танковую и четыре пехотных.

В целом летние наступления советских войск в 1942 года на локальных участках Восточного фронта принудили немецкое командование дополнительно использовать из своих резервов 25 дивизий, столь необходимых противнику под Сталинградом. Израсходовав в течение лета и осени все свои резервы, германское командование в середине октября вынуждено было отказаться от всякой наступательной инициативы и дало приказ своим войскам перейти к обороне на всем протяжении советско-германского фронта, за исключением трех пунктов: Сталинграда, Туапсе и Нальчика. Однако было уже поздно. Все силы немцев, бросавшиеся на Сталинград, не могли уже в течение месяца переломить положение.

Между тем советским войскам предстояло продержаться под Сталинградом всего до середины ноября, так как советское командование готовило уже в течение трех месяцев генеральный разгром германской армии под Сталинградом. (см. Сталинградская битва 1942-43 годов)

 

* * *

 

Новая линия фронта после окончания борьбы под Сталинградом шла от Воронежа до впадения Северского Донца в Дон, примерно до Семикаракорска, т.е. отодвинулась от Сталинграда на запад на 300 км и более. В то же время немецкие войска группы армий «А» все еще стояли у Моздока и под Новороссийском. А.Гитлер, опасаясь нового окружения, скрипя сердце дал приказ Кавказской армии фельдмаршала Э. фон Клейста отойти за Дон. Это означало, что немцами были потеряны последние надежды на овладение кавказской нефтью; кроме того, отдав продвижению на юг много сил и средств, германская армия не добилась даже тактического успеха, так как не смогла сколько-нибудь заметно ослабить боевую мощь советских войск в этом регионе.

Но едва отведя армию на новые рубежи, немецкое командование увидело, что даже зимой передышки не будет: уже 14 января 1943 года советские войска перешли в общее наступление на фронте между устьем Северского Донца и Воронежем.

У Новой Калитвы (на юге) и у Коротояка (на севере) этот фронт был вскоре прорван, и спустя несколько дней образовалась огромная брешь от Ворошиловграда до Воронежа, закрыть которую немцы были не в силах, так как здесь потерпели поражение венгерские и итальянские войска, а немецких резервов было недостаточно. Учитывая также опасность окружения немецких войск, А.Гитлер разрешил 21 января оставить Воронеж.

Не давая противнику никакой передышки, советские войска уже 26 января стали развивать наступление на Ливны и, создав угрозу окружения германских войск, расположенных западнее и южнее Горшечного, погнали их к реке Оскол, где те 4 февраля заняли оборону на западном берегу. Советские войска, наступавшие в прорыве у Новой Калитвы, точно так же отбросили находившиеся здесь немецкие и итальянские войска до г. Валуйки, также за р. Оскол. Таким образом, всего за две недели наступления советских войск вся группа армий «Б» оказалась почти полностью разбитой. Кроме того, связь остатков этой группировки с соседями - группой армии «Центр» и с группой армии «Дон», находившейся в районе между Старым Осколом и Ростовом-на-Дону, была утрачена. Советские войска ясно продемонстрировали, что сила их наступательного удара не истощилась и что советское командование ставит задачу не дать немцам передышки, не дать им возможности задержаться на тех или иных крупных рубежах.

Завершение ликвидации «котла» у Сталинграда высвободило целый фронт, который был переименован в Южный и направлен для наступления на Ростов - последний рубеж, удерживаемый немцами у Дона.

 

* * *

 

Захват советскими войсками стратегической инициативы после Сталинградской битвы коренным образом изменил всю обстановку на советско-германском фронте и создал возможность для ВГК организовать уже не отдельные операции на отдельных фронтах, а развернуть стратегические наступления на обширных или далеко отстоящих друг от друга участках общего фронта, но связанных между собой единым военно-стратегическим и военно-политическим замыслом.

Условия благоприятствовали организации широких наступлений: во-первых, почти 25% всех сил противника на советско-германском фронте были к началу 1943 года разгромлены, окружены или уничтожены; во-вторых, зимнее время было периодом, когда противник был более уязвим, и, наконец, в-третьих, немецкие войска не только под Сталинградом и на Дону, но и на всем советско-германском фронте, а также уже и в германском тылу, были в сильнейшей степени деморализованы Сталинградской катастрофой.

Продолжая активными действиями на центральном участке фронта сковывать войска противника от Великих Лук до Ржева, советское ВГК решило нанести германской армии два сокрушительных удара на ее крайних флангах: на всем южном крыле от Кавказа до Дона и на северном крыле - у Ленинграда.

Выбор этих участков для удара диктовался специфичностью и остротой обстановки, сложившейся на них. Кавказский фронт был самым протяженным, самым глубоко внедрившимся в территорию СССР и самым уязвимым у немцев после разгрома под Сталинградом: у них не было никаких оперативных резервов, их авиация была ослаблена до последнего предела (оставалось лишь 530 самолетов!), и они были лишены путей отхода на запад: достаточно было перерезать «горловину» у Ростова-на-Дону, и основная сила армий группы «А» была бы полностью окружена. Это был бы «второй Сталинград». Однако в осуществлении этого плана встретилось много трудностей на практике.

Поскольку окружение группы армий «А» на пространствах Северного Кавказа и Кубани можно было осуществить только при условии нанесения двух ударов: с юга силами Черноморской группы Закавказского фронта на Краснодар, Тихорецк и с севера силами Южного фронта в направлении Сальск, Тихорецк, - то возникла проблема усиления южной ударной группы, изолированной и лишенной резервов. А такая переброска войск в условиях горного театра военных действий вызвала неожиданную необходимость дорожного строительства. Тем не менее, эта задача, хотя и потребовала значительного времени, была все же решена: войска построили совершенно новую 20-километровую автогужевую дорогу и два моста длиной в 30 м и 70 м. Но это привело к перенесению сроков наступления на две недели, что и было использовано противником для укрепления своих позиций, а также для отвода своих войск с целью предотвращения их окружения. Два других затруднения в проведении стратегического удара, спланированного Ставкой ВГК, состояли в том, что, во-первых, противник уже многому научился и действовал более гибко, а во-вторых, в том, что руководство советских войск, предназначенных для операции на Кавказе, оказалось гораздо менее энергичным и менее подготовленным для действий и фактически срывало или затягивало сроки выполнения распоряжений Ставки. Так, войска Северной группы наступали столь медленно и неорганизованно, что позволили немцам спокойно отвести войска из Моздока, Нальчика и Прохладного на выгодный рубеж по р. Кума, даже не предприняв попыток их преследования. Только после вмешательства начальника Генштаба маршала Шапошникова 7 января в действия командующего группой генерал-лейтенанта И.И.Масленникова, отказывавшегося выполнять приказы Ставки, положение было несколько исправлено. Но время было упущено, и 1-я танковая немецкая армия к 23 января сомкнула свой левый фланг с отошедшими к станице Лабинской и Белой Глине правофланговыми частями 4-й танковой армии из группы армии «Дон». Тем самым весь план Ставки ВГК был сорван. Это обстоятельство в сочетании также с крайне медленным наступлением Черноморской группы войск (46-я армия генерала Леселидзе и 18-я армия генерала Рыжова, где начальником политотдела был Л.И.Брежнев) привели в конце концов к общему затягиванию и срыву операций, и к невыполнению войсками задачи по овладению Новороссийском. Как известно, дело ограничилось занятием плацдарма близ Новороссийска, имевшего протяженность по фронту около 7 км и в глубину от 3 до 4 км и названного позднее «Малой Землей». Все легенды, относящиеся к этому эпизоду, были оформлены уже после войны, спустя 30-40 лет, и превратно оценивают его как героический в общей истории войны, грубо путая совершенно различные понятия: личный героизм отдельных солдат и офицеров в конкретный момент боя на локальном участке и общую неудачу и срыв крупной операции в результате непростительных ошибок командования армии, приведших к овладению ценой больших жертв лишь «Малой Землей», вместо решения оперативно важнейшей задачи - взятия Новороссийска.

Нечеткость выполнения указаний Ставки ВГК на Кавказском (Северо-Кавказском) участке фронта привела к тому, что операции здесь растянулись с января до апреля 1943 года, причем наступление по вине местного командования началось в сроки от двух недель до одного месяца позднее, чем они были намечены Ставкой ВГК.

Одной из причин того, что такие нарушения стали возможны и что виновники их фактически не понесли наказания, объясняется тем, что среди командования как раз этого участка советско-германского фронта было немало генералов, являвшихся не войсковыми, армейскими военными, а просто высокими офицерами НКВД - ОГПУ - КГБ. Так, генерал И.И.Масленников с 1928 года служил в НКВД - ОГПУ и поддерживал тесные отношения с Л.П.Берия, равно как и генерал Леселидзе. Основные их ошибки состояли в плохой, безалаберной подготовке к боевым операциям, решением задач не умением, а числом, опозданием, нечеткостью исполнения разработанных Ставкой планов.

После неоднократных вмешательств Ставки в ведение операций на Кавказе войска фронта, освободив Краснодар, вышли к среднему и нижнему течению р. Кубани, подошли к Таманскому полуострову, но оставили у себя в тылу в руках противника стратегически и оперативно важный район Новороссийска. Таким образом, в целом общая стратегическая цель, поставленная Ставкой перед войсками фронта не была выполнена, никакого «Второго Сталинграда» не произошло, несмотря на крайне благоприятные условия и обстановку для действия советских войск, а в тактическом отношении операция по очищению Кавказа и Юга России от немецких войск оказалась растянутой и сковала значительные силы советской армии, заставив Ставку внести коррективы в свои первоначальные планы и расчеты. Тем самым можно сказать, что замысел ВГК на Кавказе и Юге был осуществлен лишь частично и со значительным запозданием, а это существенно ослабило эффект общего постсталинградского советского наступления.

Одновременно с боями на Северном Кавказе было развернуто наступление советских войск на курском и харьковском направлениях и в Донбассе.

Немецкое командование придавало обороне этого участка чрезвычайно важное значение: на 500-километровом фронте от р. Кшень до Кантемировки немцы сосредоточили 30 дивизий - более 270 тыс. человек, свыше 8 тыс. пулеметов, 2600 орудий и минометов, но не более 300 танков, - все, что можно было собрать в данном районе после ужасающей катастрофы под Сталинградом и при необходимости держать три танковых армии на Северном Кавказе для недопущения там прорыва советских войск с целью перерезать «горловину» у Ростова-на-Дону. В результате в полосе наступления Воронежского фронта немцы обладали превосходством сил по всем показателям, в том числе и по авиации в соотношении 1,8:1 и 1,5:1. Однако руководство Воронежского фронта, не ожидая полной подготовки операции, используя наступательный порыв советских войск, 12 января начало наступление, и в тот же день к нему присоединился Юго-Западный фронт. (см. Острогожско-Россошанская операция 1943 года)

Это наступление привело к тому, что на немецком фронте образовалась никем не прикрытая 220-километровая брешь от Старого Оскола до Сватово. Это поставило в тяжелейшее положение южное крыло германской группировки, прикрывавшей Донбасс. Фельдмаршал Э. фон Манштейн считал возможность удержать Донбасс весьма сомнительной, ибо из-за «россошанской дырки» советским войскам открылся прямой путь к Северскому Донцу, к переправам через Днепр и к побережью Азовского моря.

Советское командование чрезвычайно оперативно использовало свой успех. Уже 18 января генерал Василевский представил план проведения Воронежско-Касторненской операции, целью которой было очищение от противника стратегически важного участка железной дороги Касторное - Елец. Ставка ВГК немедленно одобрила план Василевского, детально разработав и дополнив его. (см. Воронежско-Касторненская операция 1943 года)

В результате обеих операций на участке фронта от Ливен до Купянска советские войска разгромили 26 дивизий. Из-за этих огромных потерь немецкий фронт к 17 февраля от г. Ливны до Купянска оказался прикрыт крайне слабыми силами. Создалась превосходная предпосылка для того, чтобы советские войска смогли развивать наступление на курском и харьковском направлениях.

 

* * *

 

Одновременно с разгромом немцев под Сталинградом уже в ноябре - декабре 1942 года была начата подготовка Ленинградского и Волховского фронтов к наступлению. Хотя с середины декабря 1942 года действовала «Дорога жизни» по льду Ладожского озера, все же положение Ленинграда оставалось тяжелым. Требовалось как можно скорее разорвать блокаду города, что и было осуществлено в ходе операции «Искра». (см. Битва за Ленинград 1941-44 годов)

Прорыв блокады Ленинграда, после Сталинградской победы, несмотря на небольшое оперативное пространство этого театра военных действий, имел важное военно-политическое, а также военно-экономическое значение, не говоря уже о том, что значительно улучшилось оперативно-стратегическое положение советских войск.

К началу февраля 1943 года советско-германский фронт представлял собой крайне растянутую и неравномерную по прикрытию линию. Начинаясь у Ленинграда, в крайней северо-западной точке Советского Союза, он шел затем все более уклоняясь на юго-восток, вначале всего в 130-150 км западнее Москвы, затем к верховьям Оки и Дона, переходя от Новосиля к южному направлению по линии Старый Оскол - Купянск - Лисичанск - восточнее Ворошиловграда (Луганска), а оттуда вновь к низовьям Дона, к Батайску, к низовьям Кубани, все еще находившимся в руках немцев.

Тактические позиции, которые на фронтах занимали советские войска, в целом были благоприятны для развития наступления, тем более что в самом центре 1200-километрового фронта от Новосиля до Северского Донца образовалась почти 500-километровая брешь, крайне слабо прикрытая остатками разбитых дивизий группы армий «Б».

Силы противника на отдельных отрезках фронта распределялись следующим образом: на крайнем северо-западе, в основном у Мги, было сосредоточено 50 дивизий, на центральном участке фронта, от Великих Лук до верховьев Оки, стояло 80 дивизий, на огромном же южном участке, простиравшемся от железной дороги Курск - Воронеж до самого Краснодара, было только 75 дивизий, причем из них 21 дивизия была блокирована в районе Кубани, а 10 вели бои в окружении.

Таким образом, практически в полосе фронта между Курском и Азовским морем находилось только 44 дивизии, из которых по-настоящему боеспособных и сильных было лишь 23, сосредоточенных в низовьях Дона, на страже «ростовской горловины».

Учитывая эту обстановку, Ставка ВГК решила развивать наступление именно на южном крыле фронта, поставив главной задачей войск освобождение Донбасса, а затем и всей Левобережной Украины. Второй задачей было освобождение Харькова и Курска и дальнейшее наступление на запад в этом направлении, освобождение Орла и удар на Брянск.

Только после осуществления этих операций планировалось перейти к наступлению в центре фронта - от Валдайских высот до Брянска, причем основным направлением в центре должен был быть удар на Смоленск - Витебск.

Германское командование, понимая слабость своего южного крыла и ожидая именно здесь новое советское наступление, спешно перебросило к началу февраля 1943 года 8 свежих дивизий из Западной Европы, из Франции, усилив ими именно то направление (группу армий «Дон»), которое было избрано советским командованием для первого и главного удара, но держа их скрыто и во втором эшелоне.

Операция на Донбасском участке началась 29 января 1943 года (см. Ворошиловградская операция 1943 года), а 2 февраля и на Харьковском направлении. (Харьковская наступательная операция 1943 года)

Немецкое командование, отступая, на самом деле вело перегруппировку своих войск по всему широкому фронту, что и было принято советским командованием за панический отход. Дав советским войскам далеко продвинуться вперед и тем самым растянуть свои коммуникации до предела, немцы сосредоточили на флангах сильные танковые группировки - почти целую танковую армию и танковый корпус СС. Кроме того, немцы получили в это время танки новой модели - «Тигр». Но советское командование на Воронежском фронте также не разгадало планов немецкого командования. Генерал Голиков, как и Ватутин, принял уход танкового корпуса из-под Харькова за бегство немцев, о чем и доложил Ставке ВГК.

Исходя из докладов командующих двух южных фронтов об их успешном наступлении и о «повальном бегстве» немцев, Ставка ВГК решила, не прерывая наступления на юге, нанести одновременно мощный удар на центральном участке фронта и взять г. Орел, а с рубежа Фатеж - Льгов нанести удар по Брянску. Что же касается южного крыла Центрального фронта, то ему была поставлена задача овладеть городами Рыльск, Ахтырка, Сумы и Полтава, чтобы в последующем выйти к Днепру между Киевом и Кременчугом. Однако Ставка обратила внимание командующего соседнего Юго-Западного фронта на недопустимую растянутость его коммуникаций, а особенно войск и потребовала сузить полосу действий фронта, чтобы увеличить плотность войск. Южному фронту была поставлена задача прорвать оборону немцев на р. Миус и ударить по г. Сталино (Донецк), а также вести непременно наступление вдоль побережья Азовского моря, не оставляя немцам места на флангах.

Однако в ходе февральского наступления войска сильно устали и новое наступление не успело начаться, как 21 февраля обстановка на фронте резко изменилась. Танковые дивизии СС «Рейх» и «Мертвая голова» пересекли коммуникации Юго-Западного фронта и атаковали его с трех направлений.

В спешном порядке войска фронта стали отступать, не имея возможности задержаться на каком-либо рубеже; они далеко оторвались в это время от своих баз снабжения - продовольствием и боеприпасами. В течение одной недели - с 21 по 28 февраля - советские войска потеряли все, что было занято в течение двух месяцев, откатившись даже за Северский Донец, на позиции, где они находились в декабре 1942 года.

В тяжелое положение попал в связи с этим соседний Воронежский фронт, который еще 19 февраля продолжал успешное наступление и к 4 марта вышел на линию Сумы - Лебедин - 30 км южнее Ахтырки, хотя еще 28 февраля Ставка приказала командующему фронтом прервать наступление, не вырываться вперед до подхода резервов. Между тем, уйдя далеко на запад, войска фронта оторвались от своих разгрузочных пунктов на железных дорогах до 300-400 км и вскоре оказались поэтому без горючего и боеприпасов.

В этих условиях противник перешел 4 марта в наступление на Харьков. (Харьковская оборонительная операция 1943 года)

Только 22 марта немцы прекратили наступление, перешли к обороне и белгородско-харьковский фронт стабилизировался на рубеже 20 км севернее Белгорода - далее по левому берегу Северского Донца - до Волчанска. Таким образом, линия фронта на его самом активном южнорусском участке вновь стала близкой к той, которая существовала в январе 1943 года, до начала зимне-весеннего наступления Красной Армии. Фактически усилия почти двух с половиной месяцев борьбы были сведены на нет в результате «азартного» наступления и утраты командующими фронтами осторожности и тщательности при подготовке стратегических операций. Было ясно и то, что сила германской армии еще не исчерпана и немецкое командование предпринимает все меры, чтобы вырвать стратегическую инициативу из рук Красной Армии после Сталинградской катастрофы.

В связи с поражением советских войск на южном участке фронта произошли значительные изменения и в запланированном советском наступлении на орловско-брянском направлении. Начавшись еще 12 февраля, то есть до катастрофы на харьковско-донецком участке, наступление Западного фронта развивалось медленно: за две недели войска продвинулись на 10-20 км и к 24 февраля развернулись северо-западнее Курска. Однако ни на орловском, ни на брянском направлениях наступление развития не получило: советские войска встретили сильное, организованное, тщательно подготовленное сопротивление немецких войск, что привело к весьма большим потерям наступающих частей. Были применены советские конно-моторизованные рейдовые группы. Но и им удалось продвинуться только на 100 км и к 10 марта выйти к р. Десне, севернее Новгород-Северского, и к р. Сейм в районе Рыльска.

Немцы применили и здесь к растянувшемуся фронту советских войск тактику «кинжальных» фланговых ударов, и рейдовые группы, опасаясь попасть в плен, вынуждены были отойти к Севску, а 21 марта советские войска на всем центральном участке фронта перешли к обороне по рубежу Мценск - Новосиль - Севск - Рыльск. Таким образом, наступление советских войск на орловско-брянском направлении практически не получило развития. Задачи, поставленные войскам Ставкой, не были реализованы.

Успехи немецких войск весной 1943 года в столь тяжелой для них погодной и психологической обстановке объяснялись не только грубыми ошибками командующих двумя советскими фронтами, но и высокой маневренностью германской армии и правильными действиями немецкого командования, сумевшего решить крайне важные тактические задачи: провести быструю переброску частей по фронту, сделать это скрытно, оперативно и точно и добиться при этом сосредоточения в нужный момент максимального количества сил («ударных кулаков») в самом слабом, самом уязвимом месте советского фронта.

Так, например, наступление советских войск на орловско-брянском направлении было сорвано за счет крайне быстрой переброски немцами крупных сил из ржевско-вяземского района. Зная, что у немцев нет резервов, советское командование было обескуражено появлением мощного ударного кулака, ибо никак не ожидало, что в условиях весенней распутицы и бездорожья противник организует почти мгновенную переброску сил, а тем более пойдет на риск снятия их со стратегически важнейшего направления. Внезапность действия и в этом случае была тем военным приемом, который германское командование всегда считало важным фактором военно-стратегического успеха и которым оно не упускало случая воспользоваться.

 

* * *

 

Проанализировав события, Ставка ВГК сделала вывод, что Ржевско-Вяземский плацдарм не только сам по себе неудобен как наиболее близкая к Москве позиция немецкого фронта, но и, будучи длительно укрепленной позицией и обладая достаточными силами, способен служить даже резервом для других участков немецкого фронта. Поэтому ликвидация этого плацдарма стала одной из первоочередных задач ВГК, тем более, что между Ржевом и Вязьмой, как выяснила советская военная разведка, было сосредоточено две трети всех сил немецкой группы армий «Центр». Разбить это ядро означало снять существенную преграду на пути движения советского фронта на запад.

Однако развитие событий и на этом участке фронта обернулось еще одной неожиданностью.

Хотя позиции у немцев здесь были крепкие, стратегически и тактически крайне выгодные и германскому командованию, разумеется, не хотелось их терять, ухудшение обстановки на южном крыле фронта, сильное наступление советских войск на орловско-брянском направлении - все это заставило Ставку А.Гитлера вначале пойти на переброску части сил ржевско-вяземской группировки, чтобы бросить их в район Орла, а затем вообще решиться на оставление Ржевско-Вяземского плацдарма, чтобы выровнять фронт и нанести ответный удар советским войскам в районе Курска.

Немецкое командование старалось уходить из-под Ржева и Вязьмы скрытно, но советская разведка и партизаны обнаружили отход немцев на Смоленск и организовали со 2 марта 1943 года их преследование. (см. Ржевско-Вяземская операция 1943 года)

В результате операции германское командование смогло высвободить 15 дивизий для переброски их в район Брянска и Орла. Советское командование также перевело в резерв, на отдых, более двух армий, дав передышку измотанным частям. У немцев же резервы были истощены и высвободившиеся на одном направлении силы шли на то, чтобы чинить прорехи на других участках. В этом состояла существенная разница в положении Красной Армии и гитлеровской армии к весне - лету 1943 года.

Общее улучшение на фронте в пользу советских войск позволило весной 1943 года вскрыть, наконец, и самый затяжной и неприятный «нарыв» советско-германского фронта - так называемый Демянский выступ - плацдарм, где советские войска, окружив крупную группировку немцев, не могли уничтожить ее в течение более чем одного года из-за созданного германским командованием так называемого «рамушевского коридора» к этой группировке, благодаря чему немецкое командование постепенно превратило свой «котел» в довольно выгодный и удобный плацдарм, который мог существенно помешать советскому наступлению с тыла.

Лесисто-болотистая местность, множество рек, озер в районе препятствовали развертыванию советским командованием широких наступательных операций, но зато давали массу преимуществ оборонявшемуся противнику, который за год боев «перемолол» здесь немало советских сил.

На небольшом пятачке у немцев здесь было 13 пехотных дивизий, а рядом у Великих Лук располагалось еще три пехотные и одна мотодивизия. Зато оперативных резервов у немцев в этой полосе совсем не было. (см. Демянская операция 1943 года)

От плана глубокого удара и окружения группы армий «Север» на этом участке советскому командованию пришлось отказаться как из-за вялого вытеснения немцев с Демянского плацдарма, так и из-за начавшейся весенней распутицы, особенно коварной в этих местах. Попробовав 4 марта 1943 года вновь наступать и пройдя за две недели только 8-10 км, советские войска вынуждены были остановиться на рубеже р. Редья. Фронт стабилизировался здесь вплоть до зимы 1943-44 годов.

В целом советское наступление после Сталинграда, развернувшееся зимой 1942-43 годов и ранней весной 1943 года, привело, несмотря на ряд промахов и ошибок отдельных командующих к значительным оперативным успехам: всего по фронту советские войска продвинулись на юге до 600-700 км, в центре и на севере скромнее - 100-120 км. От немецкой оккупации была освобождена огромная территория - 480 тыс. км², - в основном то, что немцы захватили летом 1942 года, а также часть территории, захваченной ими осенью 1941 года.

С военно-стратегической точки зрения важным было то, что РККА освободила главные водные и железнодорожные пути Европейской части Советского Союза, шедшие в меридиональном направлении, и тем самым создала себе благоприятнейшие условия для переброски войск по фронту, отняв одновременно эту возможность у немцев.

Красная Армия нанесла существенные потери живой силе противника за эту кампанию, разгромив у него более 100 дивизий, или 40% всех войск, находившихся на конец октября 1942 года на советско-германском фронте.

Только было взято в плен и убито, то есть было нанесено безвозвратных потерь противнику, около 1,2 млн. человек.

Чтобы избежать в этой обстановке разгрома, германское командование провело тотальную мобилизацию старших (свыше 46 лет) и младших (моложе 18 лет) возрастов и за этот счет перебросило на фронт к 30 марта 1943 года около 35 дивизий с Западного фронта и из Западной Европы, заменив их там новобранцами.

Однако возможности нового сильного «вливания» пополнений для гитлеровского командования были тем самым исчерпаны: у него не оставалось свежих резервов не только в полосе фронта, но и в глубоком тылу, а это давало советскому командованию надежду рассчитывать, что наступательные кампании лета 1943 года, а тем более зимы 1944 года будут протекать для советских войск в еще более благоприятных условиях.

Наконец, нельзя не отметить и тот вклад, который стало вносить с зимы 1942 года партизанское движение в тылу немецких оккупантов и в полосе наступления советских войск: к исходу второго года войны партизаны истребили более 300 тыс. немецких солдат и офицеров, организовали крушения 3 тыс. военных эшелонов, взорвали 825 складов боеприпасов и вооружения германской армии и разрушили 3263 железнодорожных и шоссейных мостов в полосе отступления германских войск.

Военные победы СССР на советско-германском фронте резко подняли международный авторитет Советского Союза, укрепили его международное положение, что нашло наглядное проявление в стремлении установить дипломатические отношения с СССР со стороны таких стран, которые прежде этого не делали.

 

* * *

 

Летнее наступление 1943 года должно было явиться последним шансом для Германии одержать победу в войне. Во-первых, летом немецкая армия всегда чувствовала себя увереннее. Во-вторых, театр военных действий, где должны были развернуться на этот раз основные сражения, был благоприятен для действия крупных моторизированных сил, так как это были открытые безлесные районы Южной России и Украины. В-третьих, нанеся молниеносное поражение в феврале 1943 года двум советским фронтам, гитлеровское командование считало, что ему удалось преодолеть психологическую подавленность своих войск после катастрофы под Сталинградом и что германская армия вырвала и в состоянии в дальнейшем вырывать инициативу из рук советского командования. Наконец, германская военная промышленность, используя сырьевые и трудовые ресурсы всей Европы и все еще обладая высококвалифицированными кадрами в военной промышленности, изобретателями новых видов оружия и огромными мощностями, продолжала наращивать выпуск танков, самолетов и артиллерии.

Единственно, чего немецкая армия была лишена, так это возможности обладать людскими резервами для пополнения своей армии. В этом вопросе немцы полностью проиграли. В дальнейшем резервом могла стать только незрелая молодежь крайне ранних призывов, либо снятые с военного производства квалифицированные рабочие. И то и другое было бы последней мерой, которая была бы актом отчаяния и безвыходности. Вот почему А.Гитлер, понимая всю остроту положения для Германии, решил, что летом 1943 года необходимо непременно добиться победы и для этого поставить на карту все.

К началу летней кампании 1943 года Германия обладала 294 дивизиями. Из них 196 действовало на советско-германском фронте. Кроме того, у немцев были 36 дивизий войск сателлитов. Все это давало в общей сложности 232 дивизии на фронте от Мурманска до Новороссийска. Это было не меньше, чем то соотношение сил и та протяженность фронта, с которыми А.Гитлер начинал войну. Но это было все, что могла выставить Германия. Ей же противостояла теперь опытная, уверенная в себе, хорошо оснащенная и имеющая за плечами неисчерпаемые людские и материальные резервы армия Советского Союза.

Все зависело от того, как сложится борьба, кто в ходе ожесточенного противостояния проявит больше выдержки, сделает меньше ошибок.

Ставка ВГК всесторонне оценивая сложившуюся ситуацию, пришла к выводу, что немцы непременно будут готовить решающий удар на узком участке фронта, не имея возможности вести широкое наступление. Этим участком мог быть только Курский выступ, или Курская дуга, как ее впоследствии стали называть в военно-оперативных документах. В течение трех месяцев германское командование тщательно готовилось к решающему наступлению, сделав беспрецедентный перерыв в военных действиях на всем советско-германском фронте. Однако затягивание наступления уже говорило о критическом положении противника. Шел, был на исходе уже июнь, самый благоприятный для ведения военных действий месяц, а немецкое наступление все еще не начиналось. Многие немецкие генералы - Х.Гудериан, Э. фон Манштейн, Модель - считали, что нельзя идти ва-банк, что следует отказаться от тактики решительного и «последнего» наступления, что надо беречь германскую армию, пока она еще представляет серьезную силу. Но А.Гитлер не слушал этих возражений.

Советское Верховное Командование, разгадав планы А.Гитлера, также готовилось к решающему сражению. Ставка ВГК сосредоточила в районе Курской дуги 40% всех сил советско-германского фронта, в том числе сюда были стянуты все танковые армии РККА. Решив встретить наступление противника сильной обороной и измотать его в ней как можно дольше, Ставка ВГК наметила перейти в наступление только тогда, когда все силы немцев разобьются о советскую оборону и когда у немцев не будет уже никаких резервов. Тем самым советское командование приняло на этот раз самое правильное, самое целесообразное решение в данной ситуации. (см. Курская битва 1943 года)

После войны германские военные теоретики обвиняли А.Гитлера в провале Орловско-Курско-Харьковского наступления летом 1943 года, осуждая его за невежество в вопросах стратегии и особенно за нежелание пойти на риск и снять все немецкие войска с Запада, из Европы, чтобы бросить их в решающую битву летом 1943 года. Однако даже эти резервы не могли бы решить иного исхода войны, так как они оказались бы абсолютно последними. Они могли лишь затянуть войну еще на год или даже два года, но никак не изменить ее ход.

Таким образом, попытка германского командования взять реванш за Сталинград на Курской дуге полностью провалилась: немецкая армия была вынуждена перейти к тактике обороны, на которой настаивала часть германского генералитета, до летнего наступления. Но теперь, после катастрофы на Курской дуге, у немцев уже не было тех сил и даже крепость их обороны уже была поставлена под вопрос.

Германия оказалась истощена почти четырехлетней непрерывной войной, которая велась с 1939 года на огромных пространствах от Норвегии и до Ливии с севера на юг и от Ла-Манша до Кавказа с запада на восток. Ресурсов Германии, как людских так и материальных, для войны такого масштаба и такой длительности не могло хватить и явно стало не хватать уже к середине 1943 года. Немцы завязли в России, как до них завязали все другие завоеватели, достигавшие больших временных успехов в захвате русских территорий - Карл XII и Наполеон. Ни одна страна в Европе не в состоянии была соперничать с Россией, хотя многим в истории казалось, что Россию легко победить вследствие ее отсталости.

В период Великой Отечественной войны действовал и совершенно новый исторический фактор: советское государство не было технически отсталым. И в смысле объемов военного производства, и в смысле качества вооружений советское государство находилось на уровне своего времени, не уступая в конце концов даже немецкой военно-технической мысли, а в смысле полководческого искусства набиралось год от году все большего опыта в ведении большой современной войны. Таким образом, к 1943 году шансы германской и советской военной машины все более и более уравнивались по всем показателям, а в смысле перспективы развития и прямых людских и материальных резервов положение советской стороны было предпочтительнее. В историческом плане исход войны к концу лета 1943 года был уже ясен. Но в чисто военном отношении трудно было предположить, как долго еще протянется война. Все зависело от полководческого искусства сторон, от стратегии и тактики их военного руководства. Обладая большой захваченной территорией СССР, Германия могла бы перейти к тактике длительной обороны, ставя себе на службу ресурсы большей части оккупированной ею Европы. В таком случае война могла бы затянуться, что привело бы к страданиям и лишениям сотен миллионов людей. Вот почему советское командование, несмотря на саботаж союзниками своих обещаний насчет открытия второго фронта, несмотря на лишения в тылу советских людей и труднейшие испытания непрерывно находившейся в боевых действиях армии, приняло решение о максимальном напряжении всех сил страны и народа для скорейшего завершения войны и, следовательно, разработало планы массированного, последовательного и непрерывного наступления Красной Армии на всех фронтах Великой Отечественной войны, чтобы не давать противнику времени на передышку и максимально использовать для окончательного разгрома Германии ту стратегическую инициативу, которая была приобретена в боях под Сталинградом и на Курской дуге.